«Пример, к которому хочется стремиться и соответствовать ему, художник многогранного таланта, который прожил насыщенную жизнь без интриг, зависти, мелочности и крючкотворства, помогая нуждающимся и выполняя свою творческую миссию, что было невероятно сложно в его эпоху»
В истории отечественного искусства и, в частности, в истории ВХУТЕМАСа Владимир Андреевич Фаворский занимает совершенно особое место. По крайней мере, именно в таком ключе о нём говорится всегда, и именно с такими установками я приступала к работе над проектом. Благодаря проекту мне удалось ближе познакомиться с Владимиром Андреевичем — как через его тексты, так и через тексты учеников и знакомых о нём, а также людей, которым удалось так или иначе соприкоснуться с ним при жизни. Первой и главной его чертой, которую мне хотелось бы отметить, является благородство. Все писавшие о Фаворском, и я теперь тоже к ним отношусь, не могут не заметить его спокойного тона, высокого, но не давящего интеллекта, уважения к слушателю, хорошего расположения, но никогда не снисхождения и не заискивания.
Фаворскому совершенно не свойственны манифестации и громкие выкрики, но нельзя не заметить его мягкой силы, энергии, которая проявлялась в непрекращающейся продуктивной работе. Ведь не случайно именно ему, а не хлёстким и бойким представителям левых течений в искусстве было доверено ректорство во ВХУТЕМАСе. За время руководства ему удалось не просто многое, а в некотором смысле невозможное: в своей программе он примирил «старую» и «новую» профессуры, вернее, их взгляды на художественное образование будущего. Художники новых течений, преимущественно конструктивисты, ратовали за пропедевтический курс и основное отделение, в то время как представители старой профессуры хотели вернуться к дореволюционной системе. Оставив пропедевтику, но при этом также сохранив живописные классы и рисунок, Фаворский подвергся критике противоборствующих сторон. Но стоит обратить внимание на то, что он действовал в интересах учебной программы, которая стала более сбалансированной, рациональной, интересной.
Ещё одна интересная особенность, которую хотелось бы подчеркнуть, — это окружение Фаворского. Он дружил с совершенно разными людьми — как, например, его старинный друг Константин Истомин, с которым он учился в Мюнхене у Шимона Холлоши, и, пожалуй, один из самых удивительных преподавателей ВХУТЕМАСа, философ, математик, православный священник Павел Флоренский. С ними обоими Фаворский дружил на протяжении долгих лет. Зная даже очень поверхностно об этой дружбе, нельзя не восхититься её глубиной. Она была основана на интересе к искусству, к тончайшим моментам жизни, к музыке сфер.
При этом Фаворского не обошла стороной суровая реальность своего времени, он вовсе не был оторван от жизни. Скорее наоборот, она была полноценной, сложной, трагичной, с семьёй и обязанностями, с опытом военной службы и оглушающими ударами — такими, как остракизм в профессии, преждевременная потеря близких, в том числе и детей. Удивительно, как среди суровой повседневности и рутины своего времени Фаворский не черствел душой, чувствовал ответственность перед своими учениками и последователями, делился наработками и знаниями до конца жизни. Всё это вызывает невероятное уважение и восхищение. Это достойный пример, задающий высокую планку поведения — без назидания, без манипуляций и без требования дать что-то взамен. Пример, к которому хочется стремиться и соответствовать ему, художник многогранного таланта, который прожил насыщенную жизнь без интриг, зависти, мелочности и крючкотворства, помогая нуждающимся и выполняя свою творческую миссию, что было невероятно сложно в его эпоху.
Пожалуй, самое удивительное открытие для меня — это невероятное по величине, значимости и разнообразию наследие Владимира Андреевича. Это и живописные полотна, и, конечно, весь спектр графики (в первую очередь книжная графика), работа художником театра, теоретическое осмысление искусства — лекции, сочинения, рассказы и многое другое. Несмотря на то, что Фаворский — известный, прекрасно изученный художник, потенциал открытий далеко не исчерпан, хватит ещё нескольким поколениям исследователей.